Лишь бы не было войны

«Где наш папа?»

Стоит ли говорить, с какими испытаниями пришлось столкнуться всем, кто трудился в тылу. А дома у Таихи грудной ребенок, да еще дети мал мала меньше. Прибежит на полчаса покормить младенца, снова впрягается в работу. Лишь одна мысль не позволяла отчаиваться – надежда, что вернется ее Хамидулла. Он не вернулся. Женщина посылала запросы в военкомат, но ответ не получила.
Дети подрастали. Им хотелось узнать, что стало с отцом. Если погиб – то где похоронен, если живой – почему не с ними? Вся родня принимала живейшее участие, когда разговор заходил об этом. 
– В 80-х мой двоюродный братишка служил в Германии, возил генерала, – рассказывает Сагида апа. – Как-то улучив момент, братишка рассказал о своем без вести пропавшем дяде – моем отце. Генерал пообещал прояснить судьбу солдата. И выяснил, что наш папа погиб при освобождении Латвии в июле 1944 года. Предупредил: пришлют вызов. Мы получили приглашение приехать в Лудзенский район. Было лето 1990 года. Мой муж Иргаш зарезал двух быков, продал мясо и на вырученные деньги собрал нас в дорогу. 

Поездка в Латвию

Сагида отправилась в поездку с тетей. 
– Нас поразила чистота улиц. В общественном транспорте ни соринки. Забегая вперед скажу, что на обратном пути перед посадкой в автобус, тетушка на привокзальном рынке купила кулек семечек. Когда сели на свои места, стала лузгать семечки, а шелуху сплевывать на пол. Кондуктор сделала замечание. Пришлось тете собирать за собой мусор, – смеется Сагида Хамидулловна. 
В военкомате встретили приветливо. Познакомили с офицером, который должен был сопровождать. Представился, но забыла, как его звали. Мы с тетей переговаривались на татарском языке. Заметили, что он прислушивается к нашей речи, а потом и сам стал вставлять татарские слова. Выяснилось, что офицер – татарин. «Родители давно переехали в Латвию, я уже здесь родился», – пояснил он. 
Военный предложил съездить на площадь к месту захоронения советских солдат. Это был высокий холм, а там установлена плита со списком павших. 3 тысячи фамилий. Сопровождающий долго искал нужную фамилию, нашел и показал своим спутницам. Сагида апа вспоминает: 
– Читаю: Гиниатуллин Хамидулла Гиниатович, 1908 г.р. Да, это наш отец! Сомнений не оставалось. 

Вот и встретились мы с тобой, папа. Жаль, мама не дожила до этой встречи. 

К горлу подкатил комок, сердце запрыгало, коленки ослабели. И тетя притихла. На глазах слезы. Успокоившись немного, мы прочитали молитву. Пусть душа отца вознесется к Аллаху и обретет покой. Когда волнение улеглось, офицер рассказал, как было дело.
Страшная битва была на этом месте. Много полегло бойцов. Когда все утихло, похоронная команда перенесла на эту площадь тела павших и захоронила в огромной яме. Потом еще два раза вскрывали могилу, добавляли новые тела. После войны на плите выбили фамилии погибших солдат. Мы посетили парк захоронений. А там рядами выстроились братские могилы, где покоились останки 4-5 человек в каждой. Это какая же была мясорубка, если только в одной Лудзи погибло столько солдат! Вот так прошла моя встреча с отцом на чужой земле, – вздохнула Сагида апа.
После посещения мемориала, женщины пошли по магазинам, которые были очень богаты по сравнению с нашими. Лудзь городок старинный. Площадь большая. С одной стороны стоит ратуша, с другой – административное здание, магазины, в центре – братская могила. А вот улицы узкие, два человека могут едва разминуться. И везде стоят урны для мусора.

Хотелось увидеть мир

Оказалось, что эта поездка за границу у Сагиды апа была не первой. А первый раз было так.
Начальную школу она закончила в своей деревне, а 9 классов в Старом Дрюше. 
– Держали корову, молочный суп часто был на столе. Большую часть продуктов: яйца, шерсть, молоко – сдавали в магазин. Мама шила одежду на заказ, нас одевала. Понемногу встали на ноги. Но нашим юным сердцам хотелось увидеть мир. Что там, за горизонтом? Старшая сестра после школы уехала в город Чайковский на Воткинскую ГЭС. После 9 класса за ней последовала я. Освоила профессию штукатура-маляра, тоже устроилась на ГЭС. Проработав там несколько лет, решила с подружкой съездить в гости к родственникам в Узбекистан. Надо сказать, молодежь по вечерам в клуб не ходила. Тем не менее, мы весело проводили время и через два месяца собрались домой. Тут нас пригласили на праздничный обед, где меня познакомили с симпатичным парнем, который только что вернулся из армии. Звали его Иргаш, узбек, парень видный, воспитанный. Запал он мне в душу. А парень не промах – стал звать замуж. Я в сомнении: на родине жених остался. Но родные уговорили: «Иргаш из хорошей семьи, работящий». Я и согласилась. И подружка вышла замуж за узбека. Так в «гостях» я пробыла целых 12 лет. Дали нам квартиру. Один за другим родилось у нас четверо детей. Только вот вторая дочка, к нашему горю, умерла в 1,5 года. Тяжело мы перенесли эту потерю. Что поделаешь? Надо дальше жить. Я занималась домом, детьми. Иргаш работал на тракторе. Начальство к нему относилось с уважением. Еще бы. Непьющий, покладистый работяга кому не понравится. Он и добытчик, и кормилец, любящий отец и муж. Я за ним была как за каменной стеной. Хорошо мы жили, – гордо вскидывает голову Сагида апа.

«Собирайся, поехали!»

– Только вот тоска по родине, по маме нет-нет, да и сжимала мое сердце. И письма от мамы грустные шли. Писала, что стареет, одна осталась, очень соскучилась. Запечалилась я. Муж заметил мое состояние, расспросил и говорит: «Что сидим? Собрались и оказались в родном селе. Поселились у мамы, завели скотину. Стали узнавать, где требуется рабочая сила. Весной 1981 года переехали в поселок Комсомолец. Дали квартиру. Иргаш устроился трактористом в совхоз «КамАЗ», меня уже на третий день пригласили на свинокомплекс работать на маточнике. А свинокомплекс огромный, на 10 тысяч голов. Работала на совесть. С Валей Шмаковой, моей напарницей, навели порядок. Привес хороший, падежа почти нет. Разумеется, начальство заметило наше трудолюбие. Директора: Баширов, Миргасимов, Ганеев – все уважали нас. Кроме хорошей зарплаты еще и каждый месяц премиальные, подарки. Как говорится, по труду и честь. А Миргасимов поставил нас на очередь на покупку машины «Нива», – хвалится Сагида апа.

Верно говорят: жизнь полосатая

Время неумолимо идет вперед. Шакировы часто навещали маму, она как-то пожаловалась, что одной тяжело. Сагида апа попросила директора Баширова дать коттедж, чтобы можно было маму перевезти. Без лишних проволочек просьбу исполнили. Заселились, перевезли скотину. Гусей разводили. Излишки продуктов продавали, детей баловали. Но мама не переехала, сказала, что не может бросить родной дом. 
– Судьба ко мне была благосклонна, но и испытания посылала. Правильно говорят: жизнь полосатая. В 1991 году я получила еще один удар. Неожиданно заболел и умер мой муж. Он был для меня всем: оберегал, защищал, поддерживал, заботился. Дети до сих пор вспоминают, как он спешил ко мне навстречу, когда я опаздывала с работы. Ни разу в жизни не произнес грубого слова, детей любил. До сих пор благодарна Всевышнему за то, что дал такого спутника жизни, – говорит Сагида апа. 
В 1997 году подошла пора Сагиде Хамидулловне уходить на пенсию. Занялась огородом, домом, пошли внуки, внучки – тоже помощь нужна. 4 внука да 7 правнуков – это ли не богатство? Почти круглый год Сагида апа занимается скандинавской ходьбой, заботится о своем здоровье. Понимает, что ее здоровье – спокойствие для детей. Несмотря на нелегкую судьбу, Сагида Хамидулловна полна оптимизма и жизнелюбия.
– Я довольна жизнью, мы сегодня очень хорошо живем. Лишь бы Аллах не позволил нарушить этот мир. Всем желаю здоровья и благополучия, – говорит Сагида апа.

Муслима Нафикова, поселок Комсомолец. 
/ Фото предоставлено Тамарой Лобовой.