Помним, всегда будем помнить

Ильгаметдин поет–люди плачут

Был теплый снежный зимний денек. «Неплохо было бы съездить в деревню и заготовить дрова. Ведь маме тяжело, а тяжелее всех – Зайнап. Они стараются для того, чтобы я выучился, стал образованным человеком. У них вся надежда на меня». С такими мыслями Ильгаметдин после уроков отправляется в путь. Расстояние между селами Тлянче-Тамак и Яна-Буляк около 15 километров. Для человека, у которого есть «транспорт», расстояние кажется не таким уж далеким. Вместо сцены и зрителей – леса, поля, луга. Когда Ильгаметдин проходит через покрытые белым снегом поля, у него открывается дыхание, и он с удовольствием запевает. Все вокруг погружается в мелодию Ильгаметдина. Вот он и приближается к Яна-Буляку, остается два-три километра. Односельчане знают – приезжает Ильгаметдин. Знакомые мелодии! В детстве он любил забираться на верхушку дерева и петь там песни. У односельчан наворачивались слезы, когда они слышали песни Ильгаметдина. В деревне вспоминают время, когда мальчик только начал учиться в школе. Несмотря на то, что шла война, для детей устроили новогоднюю елку. Женщины, старики смотрели выступления своих детей. Так они хоть ненадолго забывали тяготы жизни. В завершение концерта пел Ильгаметдин. Все слушали его, затаив дыхание, полностью погружаясь в мир музыки. Ильгаметдин недоумевал – почему все плачут. Одинокие женщины, стойко выдерживающие голод и холод, сироты, не сдающиеся перед испытаниями, вдруг становились бессильными перед силой таланта. Они плакали, потому Ильгаметдин пел так, что перед глазами проносилась вся жизнь.

Летят цветы! 
Кажется, что мир прекрасен, 
Прекрасен он под этим небом, 
Откуда миллионы звезд
Летят на землю белым снегом.

Ильгаметдин напевает стихотворение Хади Такташа «Белые цветы». «Да, мир так прекрасен... Эх, если бы не было войны! Старший брат Имаметдин не погиб бы на фронте, был бы жив мой отец». Такие мысли одолевали Ильгаметдина по дороге. Он и не заметил, как дошел до Яна-Буляка. Услышав песни сына, Нуриасма апа выходит встречать его к воротам. «Сыночек, как же ты добрался?» – радостно, в то же время с нескрываемой заботой спрашивает она. Ведь расстояние не близкое – нужно пройти леса и поля. Мать всегда мысленно рядом со своими детьми. Ильгаметдин шутит: «Мамочка, я только один раз оттолкнулся палками, лыжи сами меня привезли до Яна-Буляка». Разве могут плохо катиться лыжи, сделанные из липы, растущей в Яна-Булякском лесу?! Зайдя в дом, Ильгаметдин строго сказал: «Мама, больше не привозите дрова в Тлянче-Тамак. Я сам!» Ильгаметдин, получающий в Тлянче-Тамаке среднее образование, за квартиру хозяевам платил дровами. В этот приезд они с сестрой Зайнап заготовили целую кипу дров. «Мамочка, не волнуйся, эти дрова я сам легко довезу до Тлянче-Тамака». Так Ильгаметдин утешал маму. А позже...позже его самого будет успокаивать сестра Зайнап.

Ильгаметдин, ты будешь счастлив!

 «Наш дед Шакир был немного тугоух. Именно поэтому братишка, который должен был быть Инсафетдином, стал Ильгаметдином. Мама с папой согласились с именем, которое дал дед. Имаметдин, Гильмисафа, Гульсум, Зайнап (это я), Кияметдин и младшенький Ильгаметдин. Три мальчика и три девочки – вот такая дружная семья. И вдруг в нашу дверь постучала беда – посреди ночи отца забрали навсегда. Дело было так. Наш отец был прямолинейным человеком. Работал на кузнице. Изготавливал колеса для телеги и продавал их на базаре. Однажды он, подготовленные для продажи четыре колеса, оставил в кузне. На следующий день пошел за колесами, а их там нет. Имаметдин увидел эти колеса на базаре (отец на все свои изделия ставил свой знак), узнал у продавца, кто привез ему эти колеса. Отец попросил деньги с вора за колеса. Но он не вернул деньги, более того, поехал ночью в район и наклеветал на отца, мол, Гильметдин на кузнице вел разговоры против советской власти. 
Ночью отца увезли. После этого он так и не вернулся. Когда находился в Мензелинской тюрьме, писал: «Я очень соскучился по Ильгаметдину, хочу его увидеть». Я с Имаметдином и Ильгаметдином, поехала в Мензелинскую тюрьму. Имаметдин умолял, чтобы его с двухлетним Ильгаметдином пустили к отцу. Однако нам строго ответили: «Пустим только одного человека». Отец так и не смог увидеть своего младшенького. 
Невозможно рассказать всех мучений, которые довелось пережить нам, сиротам. Нас называли «дети врага народа». Началась война – Имаметдин ушел на фронт и там погиб. Гильмисафа апа, 1918 года рождения, вышла замуж и начала жить своей жизнью. Гульсум апа, 1925 года рождения, отправили на работы по добыче торфа. Главной опорой семьи остались Кияметдин и я. Многое нам довелось пережить!.. Наша деревня находится посреди леса, но ни одной ветки нельзя было сорвать без разрешения. Ночью приносили липу, снимали кору, из лыка плели лапти. Ильгаметдин мастерски плел их. Кияметдин окончил семь классов и уехал в Челны учиться на курсы трактористов. Потом его призвали в армию. И опять осталась я одна. С 12 лет была плугарем на тракторе. Когда тракторист ушел на фронт, меня посадили на «железного коня» – 12-летняя девочка одна на поле, приходилось и ночами работать. Председатель колхоза присматривал за мной. Я и трактор научилась ремонтировать. Работали бесплатно. Кушать нечего. Одежда потрепалась – даже заштопать невозможно. Да и штопать-то нечем. 
От безвыходности, с целью заработать денег я в поисках работы уехала в Вятские Поляны. На склад готовой продукции нужен был грузчик. И я начала там работать – одна среди 33 мужчин. Раньше люди были воспитанными – никто дурного слова не сказал. Получила деньги, купила ткань для костюма брату, рубероид для крыши дома. Ильгаметдин приехал из Яна-Буляка и забрал его. Через некоторое время Ильгаметдин уехал в Казань учиться. На пристани в Челнах у него украли документы и вещи. Тем не менее, он доехал до столицы. Прислал письмо, в котором написал: «Зайнап апа, почему ж я такой несчастный. У меня все украли, утопиться хочется». У меня сердце дрогнуло. Написала ответ: «Ильгаметдин, не дури. Ты непременно будешь счастлив!» Поехала в Челны, три дня прождала на пристани, думала, может хотя бы документы вернут. Никто не вернул. Спустя годы Ильгаметдин часто вспоминал мои слова утешения.

В дороге пою

«Когда Гильмисафа апа вышла замуж и уехала жить в деревню Дурт Мунча Заинского района, мы к ней ходили пешком по роще. Расстояние между Яна-Буляк и Дурт Мунча около 8-10 километров. Позже и я вышла замуж за парня той же деревни Фоата. Ухаживала за больными свекром и свекровью. И дом уже был старый. Однажды 20 мужчин села поехали на заготовку деревьев на сруб для дома. Бригадир сказал: «К нашему приходу приготовь пять бэлишей».Раньше так испытывали молодых невесток. Я справилась с заданием. С мужем вырастили четверых детей – Ракыю, Фатиму, Хазяр, Вакифа. 
Ильгаметдин, когда уже стал известным певцом, старался часто приезжать в Яна-Буляк. Летом по прямой дороге – по роще приходил в Дурт Мунчу. Все село знало о приезде моего брата – как только он заходил в лес, сразу запевал. Любил песню «Гөлзәйнәбем». Ему нравились пешие прогулки. Из всех родственников Ильгаметдин больше всех любил меня. Мой сын Вакиф ежегодно меня возил в Казань к нему. С собой я брала любимые блюда Ильгаметдина – эчпочмаки, красный катык со свеклой. «Зайнап апа, переезжай жить в Казань. Одна комната твоя. Живи с удовольствием!» – неоднократно повторял он. Во время приезда в Дурт Мунчу частенько говорил: «Все тяготы жизни пришлось испытать тебе, моей Зайнап». Мы ежедневно разговаривали по телефону. Когда он заболел, я спросила: «Ильгаметдин, ты меня узнаешь?». Он, шутя, отвечал: «Голзэйнэп моя, даже если ты из печки выйдешь, я тебя узнаю». Он всегда славился остроумными ответами».
Зайнап апа обладает острым умом и хорошей памятью. Она о многом поведала в ходе беседы. 
Ильгам Шакиров был очень гостеприимным. Душа была широкая, как говорят в народе «рубаха парень». Дети всех родственников в годы студенчества жили в его квартире. Дочь родной сестры Гульсум – Разыя во время учебы в медицинском институте и даже после замужества долгое время жила со своей семьей в квартире Ильгама Шакирова. В квартире легендарной личности частыми гостями были поэты, композиторы, певцы. 
«Он никогда не приезжал с гастролей в пустую квартиру. Часто сам готовил еду. Предпочтение отдавал овсяной каше, любил геркулесовый суп» – говорит Зайнап апа. 
Вакиф, племянник Ильгама Шакирова, вспоминает: «Ильгам абый выписывал газеты и журналы, издаваемые в Казани и в Уфе, даже детские издания не оставлял без внимания. «Ты почему так много читаешь?», – спросил я однажды. «Где я только не бываю, с кем только не общаюсь. Я представляю наш народ. Поэтому должен показать, что татары – люди образованные, грамотные», – объяснял он». 
«Достигнув высот, Ильгам Шакиров смог остаться простым парнем из деревни Яна-Буляк!». Его односельчане так отзывались о выдающемся певце на фестивале «Китмэ, сандугач!», проведенном прошлой осенью на родине легендарного певца.